Весточка с Вятки
+ 0 + 3 
Я не знаю всех ваших имен, тех, кто оказал свою посильную помощь для жителей Малороссии, кто собрал посылку, написал письмо или нарисовал рисунок российскому солдату, но Господь знает!
0
438
Теперь уже нет смысла скрывать, как и в какой нервотрепке готовилась эта поездка. Самая главная проблема была даже не в том, чтобы собрать и доставить помощь (хотя только солярка вышла на 38 950 рублей), а в том, как отдать в те руки, которые в ней нуждаются. Пока вы, уважаемые, чуткие сердцем люди, несли в пункты сбора свои дары, мы «поставили на уши» множество людей при чинах и званиях, но никто не смог, а возможно, не захотел нам помочь.
Мы же придумали себе маленькую девочку Аню в Малороссии (Украине) и точно решили, что обязательно доберемся до нее, угостим, накормим и подарим ей все, что она у нас попросит, в любом случае и чего бы это нам ни стоило. Она стала нашим символом. Мы не знали Аню, но уже верили: она ждет нас.
И мы поехали. После того как нас бросили на произвол все ведомства, мы уже не знали точно, как переедем границу, не знали где, но верили, что доставим свой груз девочке Ане, а еще ваши посылки нашим солдатам. Машина у нас была пятитонная. И хотя загрузили ее не до верха, по весу было почти под завязку. Чтобы по пути оградить себя от лишнего внимания стражей порядка, мы наклеили баннер «Гуманитарная помощь. Вятка–Малороссия». Это сработало, кроме одного раза. В пути люди, видя наш баннер, всегда реагировали однозначно. В Чувашии крепкого вида мужчина зашел вслед за нами на заправку и, пожелав доброго пути, заправил нам за свой счет полный бак.
И вот мы на месте. Что делать — точно не знали, но уповали на Божию Матерь, что Она приведет нас до места. Поначалу попали на людей, которые, пользуясь ситуацией, стараются заработать себе какие-то «политические» дивиденды. Они сопроводили нас в Ростов. Ехали мы уже в составе колонны — настоящий гуманитарный конвой. Ребята были с Урала, Ставрополья — всего шесть машин. Почувствовав какую-то двойную игру принимаемой стороны, мы рано утром поднялись и без предупреждения вышли из состава конвоя.
Приехали на переход Должанский. Стоим. 100 шагов вперед — и Украина, на 100 метров позади — наша помощь, а пути нет! Вообще нет!
Вы не поверите, но мы еще больше уверовали, что доставим ваши дары, вашу помощь до Ани.
Я немного забегу вперед. Склады Ростова забиты гуманитарной помощью, но ее не могут перевезти через границу, раздать беженцам. Нужны какие-то бумажные бумажки на каждую вещь!
Мимо нас проехали и прошли тысячи, десятки тысяч людей, а мы не знали, куда идти, у кого из них теперь просить помощи. И посреди этого людского моря нам на обочине дороги попался молодой человек, который достал телефон и сказал:
— Я знаю, кто вам нужен, кто вам поможет, это мой товарищ. Сейчас позвоню.
Мы связались с ним. Приехали. Познакомились. С вашего разрешения, я не буду писать его имени, это казак Всевеликого войска Донского, атаман города Энска. Как потом оказалось, он — это единственная законная ниточка «на ту сторону». Только представьте, среди сотен тысяч бегущих, едущих мимо вас людей вы подошли к человеку, и он вам говорит:
— Я знаю, кто вам нужен...
Вы верите в такие случайности? Мы ни грамма не сомневались, кто привел нас к нему — Божия Матерь была с нами всю дорогу.
Трезво понимая, что слово нынче не в цене и любая должность и звание ни о чем не говорят, проверяли нового знакомого все время, что были рядом с ним. Приехала машина, мы побеседовали с пассажирами — крепкими седыми стариками (они привезли свою помощь). Оказалось, ветераны Афганистана.Потом приехала другая машина («Боевое Братство»), и все говорили одно: «Верь этому человеку, как самому себе!» Мы поверили!
И когда приехал КамАЗ, и из него выпрыгнул уставший полковник и стал его обнимать, мы уже отнеслись к этому как к должному. Полковник подошел к нам и спросил разрешения осмотреть груз. Лицо его тронула улыбка при виде ящиков, на которых было написано: «Посылка солдату. Храни вас Господь». Вторую надпись на них сделали уже мы сами фломастером.
Слободской женский монастырь прислал целый ящик иконок, карманных молитвословов. Товарищ полковник велел положить этот ящик в КамАЗ самым последним, чтобы на месте он оказался первым и не потерялся. Нательные крестики (г. Белая Холуница) для солдат он положил к себе в нагрудный карман, а картины, нарисованные детьми для защитников Отечества, отнес в кабину. Было видно, что это важно для него. Очень важно! Еще было видно, что он сильно устал: почти не проявлял никаких эмоций, только глаза все видели, запоминали, а руки отдельно от него командовали. Забрав у нас часть помощи для беженцев, он тепло с нами попрощался и сказал:
— Не надо геройствовать (имея в виду поездку на ту сторону). — И уехал.
К тому времени мы уже знали, что одна гуманитарная колонна до места не доехала… Оставшуюся часть помощи мы загрузили в машину с номерами ЛНР и отправили в Луганск, к отцу Виталию, настоятелю храма Сергия Радонежского, точно зная, что и эта часть помощи дойдет до нашего адресата. В какой оказии, в той, что уехала с полковником и огромным десантником-водителем КамАЗа, или в той, что ушла в Луганск, лежала наша помощь девочке Ане, мы точно не знали, но верили: не успели еще вернуться домой, как она уже кушала, носила или играла этими дарами.
Все рисунки детей я сложил в отдельную коробку и подписал: «Администрации Луганской области. Все, что есть в этом мире, начиналось с мечты» (Александр Грин). Зернышки Мира, пусть они прорастут на вашей земле. Это наша молитва о вас». Я позже позвоню о. Виталию в Луганск и узнаю судьбу этих рисунков.
Поверьте нам. Мы — казаки Волжского казачьего войска — доставили ваши дары, вашу помощь в самое сердце конфликта. Мы сделали для этого все, успев за семь суток пути переболеть и душой, и телом. Службу справили. Поставленную задачу выполнили. Мы не знаем поименно всех, кто принес помощь. Господь знает ваши имена!
Жизнь не остановилась, конфликт на Украине не остановился. Я не имею права писать все, что мы узнали, но напишу так.
Товарищ полковник попросил нас сделать упор на помощь солдатам Российской армии. Да, нельзя забывать беженцев, но на них выделяются сейчас огромные средства и наша Великая Родина, во истину — Мать, принимает всех. Всех кормит, обустраивает и как может помогает, не так быстро, как того хотелось бы, и все же. Службы работают как часы. А вот солдаты нуждаются в нашей помощи, я бы сказал, в духовной и моральной поддержке. Им любая весточка из дома, как молитва матери. Они многие совсем еще дети, и им, помимо зубной пасты, мыла, бритвенных приборов, носков, полотенец, трусов, перчаток, спальников, ковриков, баллончиков газа для мини-печки, нужна весточка из дома. Это может быть все то, чем мы дома угощаем своих детей: конфеты, шоколадки (все, что сладкое) и, конечно, письма, детские рисунки, иконы, крестики, молитвы. Просто, собирая посылку, соберите ее так, как будто это вашему сыну. И письмо ему напишите: «Здравствуй, сынок…»
Они ждут. Им очень нелегко! Да, они там сильно возмужали. Да, они вернутся домой уже настоящими воинами и мужчинами. Да, они повзрослели за день на год, но они еще совсем дети, которые ждут нашей молитвы, в чем мы ее выразим, каждый пусть решит сам.
Давайте спросим себя, правильно ли сделала Россия, что позволила втянуть себя в этот конфликт, пытаясь защитить русских людей, наших братьев от той вакханалии, что творится сейчас на Украине?
Только один из примеров. Самый «гуманный». Живет на этом белом свете удивительно красивая девушка, и было у нее занятие по душе: она катала на конях в городском парке людей: больших детей — на конях, маленьких — на пони. В городе почти все дети знали ее. Знали и нацисты, но пока был мир, не трогали ее. Боялись — слишком многие заступались за девушку. Но началась война… и нутро этих животных вырвалось наружу. Я не буду писать, что с ней сделали. Девушка нашла в себе силы выжить, вылечила коня и, надев парик, ушла с конем в Донецк. Даже сейчас люди удивляются ее красоте и доброте.
Говорят, те, против кого воюют наши воины, — это не люди! Это даже не фашисты. Хуже! И если бы мы не стали удалять эту раковую опухоль национализма на их территории, они бы пришли к нам. Поверьте, сейчас «там» всем нелегко, но все, кто видел, что творят националисты, считают, что мы поступили правильно. Однозначно правильно! Это — аксиома!
Тот человек, о котором шла речь выше, рассказывая про детские дома, начинал плакать. Взрослый мужчина. Он много рассказывал про детские дома (помогает им уже восемь лет), но я расскажу только одну его историю — про «третий мандарин».
— Насобирали мы им подарков, конфет, мандаринов. Приехали, а там детей прибыло, и половина сидит у окон и смотрит на улицу. Мы спрашиваем, почему так? Нам отвечают: «Детей прибыло, и у них обуви только на половину, сейчас с улицы ребята вернутся, эти дети обуются и пойдут гулять». Но это оказалось не самая трудная задача. мы привезли им мандаринов, но их оказалось мало, и тогда решили просто каждому дать по две штуки. И тут подходит мальчик и протягивает мне мандарин. Я ему говорю: «Ты оставь себе. Кушай». «Нет, дядя, ты забери. Мне лишний дали. У меня есть два. Крысятничать нельзя. У нас тут семья».
И вот этот мальчик, как выдуманная нами девочка Аня, стал нашим символом помощи Малороссии. Глядя на него, мы, русские люди, опять должны стать семьей. Семьей, в которой не крысятничают, семьей, в которой все поровну, абсолютно все: пара обуви, пара мандаринов, трудности и радости. И только так мы выстоим и выйдем из этого конфликта не только победителями, но и сохраним себе имя — Человек.
…Мы не знаем поименно всех, кто принес помощь. Господь знает ваши имена!
Владимир КУЗНЕЦ.
г. Белая Холуница.
