Леонид Корякин – все остается людям

+ 4
+ 3
Культура / 18.01.2011 09:16

— Тысячи людей, возможно, десятки тысяч связали свою жизнь с Подосиновцем. Судьба каждого из них повлияла на историю этого примечательного места…Мы помним купца 1-й гильдии Якова Грибанова, причалившего первым барку к молодой сосне на правом берегу Юга в 1815 году. Фотограф Головин для нас оставил образ Подосиновца и его жителей рубежа 19-20 веков в своих работах. Помним и благодарны: Герою Труда Отрокову Н.В., писателю Аркадию Филеву и многим другим землякам, приложившим  усилия на благо малой родины и навечно оставшихся с ней. Среди них Леонид Михайлович Корякин. Трудом фотографа он высветил из тени забвения реалии 60-80-х годов прошлого века,— сказал, открывая его персональную посмертную выставку «Черно-белая судьба», директор Подосиновского краеведческого музея Анатолий Николаевич Пластинин.

0 2319

Леонид Михайлович родился 31 декабря 1933 года в селе Вожгалы Кировской области, там же начал учиться в школе. В Подосиновец он попал тринадцатилетним мальчуганом, сюда в 1946 году переехали его родители. После окончания школы юноша решил связать свою судьбу с лесом, для чего и поступил в Кировский лесотехнический техникум, однако учебе в тот раз помешал призыв в армию. Технологии лесозаготовок он все же обучился, но уже заочно в 1958 году. Намерения связать свою судьбу с производством  у молодого человека тогда были самые серьезные. Он активно изучал лесные специальности, работал сучкорубом, затем на сортировке леса, а когда в Пинюгском лестранхозе ему доверили электропилу, то уже год спустя за высокие производственные показатели получил свою первую грамоту.  Их у будущего фотографа будет много, так как чем бы он в жизни ни занимался, всегда относился к порученному делу с максимальной самоотдачей и творчески.
В последующие годы Леонид Михайлович продолжал свое образование в Ленинградской сельхозакадемии, но судьбе было угодно, что однажды он переступил порог Подосиновского Дома быта, да так там и остался работать фотографом. В 1973 году его успехи на этом поприще были отмечены первой грамотой.
Особенно хорошо мастеру фотодела удавались женские портреты. По ним сразу видно, как по-особому и трепетно он относился к прекрасному полу. Вот только робость и природная застенчивость нередко становились препятствием на пути серьезных отношений. Семьи у него так и не появилось, зато сохранились стихи, написанные в жанре любовной лирики. Кто знает, но возможно, семейный пробел объясняют следующие строчки, взятые из небольшого самодельного сборника.
Мы в любви признаться первые должны,
Но не преклонятся — чести мы верны
Люди, не связанные семейными узами, да к тому же не обиженные различными талантами, обычно находят свое предназначение в служении искусству или обществу.
— Леонид Михайлович активно пропагандировал здоровый образ жизни, был председателем общества физкультурников и союза трезвенников, состоял в рядах дружинников, имел грамоты от организации ДОСААФ, неоднократно признавался победителем социалистического соревнования, — рассказывает о нем один из немногочисленных родственников Александр Груздев.
Но главным делом всей его жизни, конечно же, была фотография. История умалчивает, как и где он впервые взял в руки фотоаппарат, но хобби стало затем и профессией, и верной спутницей жизни. В Доме быта он проработал 25 лет, а затем, начиная с 1995 года и до самой смерти, еще десять лет занимался любимым делом в частной фотомастерской.
Знакомясь с его первой персональной фотовыставкой, нельзя не заметить, что художнику важен был масштаб. И чтобы получить панораму, он частенько забирался с фотоаппаратурой то на башенный кран, то на осветительную вышку. Спускаясь на землю и беря в объектив своих соотечественников, мастер всегда искал настроение, мгновенный отпечаток характера человека. Важен был для него сиюминутный мотив при жанровой съемке. В этом смысле весьма удачно его фото «Траурный марш», снятое где-то в семидесятых.  
Отчетливо передается через черно-белые фотографии и его гражданская позиция. Зачастую в своих снимках он апеллирует к истории, важным вехам в жизни района, его сел и поселков. Снимал ли он какие-то этапы строительства или первомайскую демонстрацию, он старался сделать снимок максимально информативным и насыщенным деталями.
— Был он человеком увлеченным, которого волновало сразу многое в этой жизни. Мне кажется, телевизор в его доме не выключался никогда. Я хоть и нечасто бывал у него в гостях, но хорошо помню, как с порога он меня ошарашивал какой-нибудь новостью. Тащил, к примеру, нюхать ионизированный воздух, получаемый от электростатического генератора или с широко раскрытыми глазами рассказывал про какой-то магический камень. Поселковые сплетни и слухи его не интересовали. Особой гордостью была фотоаппаратура, оснащен он был ею по первому разряду, — вспоминает Станислав Реснянский этого человека.  
— Я как-то шла мимо известного всему поселку дома. И вдруг ко мне подбегает Леонид Михайлович и просит зайти к нему. Дома со словами: «Возьмите, вам пригодится, а я вот умру, все равно выкинут» он протянул мне словарь грамматических форм, которым я до сих пор пользуюсь. И что удивительно, до этого случая мы не были с ним знакомы. Наверное, он как-то чувствовал, что осталось уже недолго, — добавляет несколько штрихов к уже сказанному поэтесса Надежда Мохина.
Наступившие рыночные времена он не принял. Писал в газету о том, что ему в них чуждо, но не отсылал, а истратив на бумаге весь пыл и гнев, отправлял эти свои заметки в стол. Может быть потому, что в них было немало желчи, разочарований и в чем-то черных пророчеств. Их он почему-то озаглавливал «Добрый час». Леонид Михайлович  скончался 30 августа 2005-го в возрасте 71 года. Он оставил после себя богатейшую фотолетопись своего времени, которая существует не только в его архиве, но и во многих и многих домашних фотоальбомах
Николай Липатников. Фото Леонида Корякина